Введение

В газете “Социалистик Татарстан” от 16 июля 1974 г. была напечатана статья, “Карангылыктан жактылыкка” (“От темноты к свету”), являющаяся ответом на вопросы читателей, пожелавших узнать: “Пользовались ли татары-кряшены до Октябрьской революции литературой, напечатанной арабским шрифтом или же у кряшен была своя письменность и соответственно своя литература”.

Автор статьи, т. Емельянов, оставляет полностью в стороне вопрос об арабском шрифте, перенятом когда-то татарами вместе с религией-исламом, но довольно подробно пишет о возникновении у татар кряшен (крещеных татар) письменности с русскими буквенными обозначениями, а также о литературе кряшен. В статье затрагиваются некоторые относящиеся к вопросу истори¬ческие события, которые освещаются автором с позиций былых татарских буржуазных националистов, без всякого учета исторических условий, изменениях их с течением времени, классового характера любого общества и пр., т.е. без учета всего того, что требует рассмотрение общественных и социальных явлений, при марксистском исследовании их. В статье существуют Поволжские народности вообще, татарский народ вообще и Русское правительство вообще.

II. Содержание статьи
В русском переводе содержание статьи таково:
“В середине ХVI ст. народности Среднего Поволжья оказались в составе многонационального Русского государства, что для этих народностей в экономическом и культурном отношении имело положи¬тельное значение.  Препятствием к благотворному влиянию этого исторического собы¬тия оказалась реакционная политика царского правительства с его феодальным и национальным угнетением, присоединенных к России, народностей.

Царская монархия с первых же годов начинает проводить политику руссификации этих народностей, причем распространение “истинной” веры принимает форму насильственного обращения их в христи¬анство. Эта политика продолжается столетиями.
Часть татар, принявших христианскую веру, хотя и сохранили свою самобытностъ и свои обычаи, но оказались отрезанными от нацио¬нальной культуры и остались без письменности. Представители царской власти это видели хорошо, но их беспокоило не пребывание в невеже¬стве крещенных татар, а только соблюдение ими “истинной” веры.
В ХIХ ст. усиливается оставление новокрещеными татарами христи¬анства и возвращение их в ислам, а поэтому правительство и миссионеры ищут более сильный способ воздействия на них для прекращения указанного религиозного движения.
С этой целью, прежде всего начинают издаваться на татарском языке книги “священного” писания: евангелие, библия, псалтирь и молитвенники. Кроме того, приходят к мысли об усилении христианской религиозной пропаганды.
Для всего этого требуется письменность, отсутствующая у всех Поволжеских народностей, за исключением татар, которые в свое время вместе с религией-исламом переняли и арабский алфавит.
“Миссионер” Н.И.Ильминский (1822-1891 г.), много потрудившийся для обращения в христианство народностей Поволжия, создал для них письменность, приспособив для этого русскую азбуку, причем прибавив или убавив некоторое число букв.
С помощью первого “попа” из татар-кряшен Василия Тимофеева (“отца Василия”) осуществляется перевод и издание на татарском языке значительного количества книг религиозного содержания (Еван¬гелие, библия, псалтырь, молитвенники). Начиная с 1863 г. по 1913 г., т.е. за 50 лет подобной литературы, за исключением единичных слу¬чаев, было выпущено 77 наименований, с общим тиражом около 565 тысяч.
Эти издаваемые для кряшен книги имели целью держать трудящих¬ся в невежестве, сделать их рабами церкви, изолировать от светской татарской литературы.
Первая газета для кряшен “Сугыш хабярляре” (“Военный вестник”) начинает издаваться в 1915 г. в Вятке.
В дальнейшем возникают у кряшен газеты:
1) “ДУС” (“ Друг”) в Уфе (1916 г.)
2) “КРЯШЕН” в Казани (1917 г.)
3) “ХАБЯРЛЯР” (“Известия”) в Мензелинске (1918 г.)
4) “КЫЗЫЛ СОЛДАТ” (“Красноармеец”) Политотдел К.Армии (1919 г.)
5) “АЛГА ТАБА” (“Вперед”) в г.Елабуге (1919 г.)
6) “КЫЗЫЛ AЛЯМ” (“Красное знамя”) в Казани (1919 г.)
7) “КИНЯШ” (“Совет”) в Казани (1922 г.)
Газета “ КИНЯШ” прекратила свое существование к 1930 г. и ее последний номер вышел 30 декабря 1929 г.
К этому времени татарами официально и навсегда была оставле¬на письменность с арабским шрифтом и они тоже перешли на пись¬менность с русскими буквенными обозначениями, которой кряшены пользовались в течение более полустолетия до этого. С этого вре¬мени надобность в отдельных изданиях для кряшен отпала, так как и они могли пользоваться более обильной татарской литературой”.
III. Угнетение Поволжских народностей
Общее впечатление о статье было приведено ранее, а теперь рассмотрим ее подробнее. Если говорить яснее и точнее, то следовало сказать, что в середине ХVI ст. народности Среднего Поволжия, в результате присоединения Казанского царства (ханства), оказались в составе Московского великокняжества, которое в то время едва ли можно было назвать многонациональным.
Упоминая о положительном значении этого исторического события для народностей Среднего Поволжия, следовало бы отметить в чем оно заключалось. Может быть надо было упомянуть об обстоя¬тельствах, которые сопутствовали и привели к присоединению Казани к Москве, поскольку об этом шла речь. Тем более учитывая, что в статье далее сказано: “Препятствием к благотворному влиянию это¬го события оказалась реакционная политика царского правительства с его феодальным и национальным угнетением”. Против этого возра¬жать нельзя, но дать разъяснения следовало бы. Ведь Казанское ханство тоже было феодально-крепостническим государством. Оно было создано сбежавшим из Золотой Орды, низложенным ханом Улу Магометом, появившемся в 1439 г. на левом берегу Волги со срав¬нительно небольшим числом своих воинов татар (по Летописи около 3000) и покорившим, обитавших там издавна, местные народности: чуваш (они же Вол. булгары), удмуртов, марийцев, мордву. В возникшем на левом берегу Волги новом государстве, привилегированным сосло¬вием, феодалами-помещиками были пришлые победители татары (беки, мурзы и пр.), а крепостными, упомянутые побежденные местные народ¬ности.

Эти народности начали перенимать от победителей их религию - ислам, что было связано с отказом от своей национальной самобытности и полностью отатариванием, как это наблюдалось вплоть до XX ст. Стало, подобным путем, в дополнение к знати непрерывно увеличи¬ваться татарское крепостное простонародие, причем значительно быст¬рее, нежели путем естественного прироста. Присоединение Казани к Москве для крепостных народных масс Средней Волги означало замену татарского национального угнетения рус¬ским, а барина-татарина на русского барина, что мало меняло тяжелое положение в ту или другую сторону.
Для татарского же помещика возникла, как увидим далее, угроза лишиться своего имения и крепостных.Писать без всякой оговорки, что присоединение Казанского ханства к Москве имело следствием феодальное и национальное угнетение на¬родностей Среднего Поволжия, есть точка зрения татарских буржуазных националистов с их идеализацией Казанского ханства.
В статье далее читаем:

IV. Принудительное обращение в христианство и руссификация Поволжских народов
“Царская монархия с первых же годов начинает проводить политику руссификации Поволжеских народностей, причем распространение “ис¬тинной” веры принимает форму насильственного обращения в христиан¬ство. Эта политика продолжалась столетиями.”
Мы не собираемся брать под защиту дела Российской монархии, включая попытки обращения в христианство покоренных или присоединеных народностей, но приведенная выше выдержка опять из арсенала пропаганды тех же националистов.

Прежде всего целью Царской монархии была экономическая эксплуатация своего и др. народов, оказавшихся в составе госудрства, а остальные задачи - второстепенными, в том числе и руссификация других народностей и обращение их в христианство.
Если у правительства и было поползновение обратить в русских, например, народности Среднего Поволжия, то оно не достигало цели, как теперь мы хорошо знаем: чуваши, марийцы, удмурты и татары полностью сохранили свою самобытность и даже частично не обрусели в течение более трех столетий.

В статье говорится, что с целью руссификации народностей Поволжия применялось насильственное обращение их в христианство. Автор статьи выражается довольно мягко, так как в солидных трудах некоторых татарских историков добавляется еще “путем применения жестоких мер”1), хотя нигде это не подтверждается примерами, как бы это следовало. Вот некоторые правительственные указания по дан¬ному вопросу, относящиеся к тем далеким временам присоединения Казани к Москве2): например, указом царя Федора Алексеевича от 16 мая 1681 г. пове.левалось сказать мордве, чтобы они: “поискав благочестивые христианския веры греческого закона, крестились все, а как они крестятся и им во всяких податях дано будет льготы на шесть лет; и буде они креститься не похотят, и им сказать, что они отданы будут в поместия и вотчины некрещеным мурзам и татарам”.
В принятом, согласно указу Петра I-го, 1 сентября 1720 г. решению Правительствующего Сената говорилось: “которые некрещенные разных народов люди, восприняли православную греческого закона веру, или которые впредь воспримут всем двором, сколько они же не обре¬таются, тем во всяких государственных сборах и в изделиях давать льготы на три года, дабы тем придать к восприятию веры греческого закона лучшую охоту”. По сравнению с указом царя Федора Иоановича от 16 мая 1681 г. теперь срок льгот для перешедших в христианскую веру сокращался ровно вдвое.
По указу царицы Анны Иоановны от 11 сентября 1740 г. повелевалось “приходящих к крещению награждать крестами, нижним и верхним платьем разного достоинства и некоторым количеством денег”. Указом подтверждались ранее данные льготы для перешедших в христианство иноверцев, повелевалось не требовать с них в течение трех лет подушных денег и других поборов, освобождать от работы на казенных заводах и не справшивать с них ни рекрут, ни денег на “рекрутские складки”. В указе также говорилось: “нежелающим крещения принуждения к крещению отнюдь не чинить и им за то ничем не угрожать”.
В 1763 г. определением Правительствующего Сената снова была подтверждена для новокрещенцев трехлетняя льгота от податей и дано освобождение от рекрутства в три набора со времени крещения.
В 1787 г. по указу Екатерины II было уже налажено в России печатание Корана, а в 1801г. выпускается первая книга на татарском языке (с арабским шрифтом) “Хафтиак”, что никак уже нельзя назвать мероприятием насильственной руссификации татар.
В приведенных указах царского правительства речь шла о податном сословии, “ясачных” людях.
Из указа царя Федора Алексеевича от 16 мая 1681 г. видно, что присоединение к Москве сохранило за татарами-помещиками их имения, вотчины и крепостных: мордве велено сказать: “буде креститься не похотят, они будут отданы в поместия и вотчины некрещенным мурзам и татарам”. Хотя, к тому времени, уже прошло 130 лет после присоединения Казани, все привилегии татар феодалов оставались не тронутыми.
Но вот указ того же Федора Алексеевича от 16 мая 1681 г. касается состоятельных слоев татарского народа, чтобы побудить их к принятию христианства и предписывает: “Низовых городов у мурз, и у татар, и у татарских жен, и у вдов и недорослей, и у девок поместия их вотчины с крестьянами и бобыли отписывать на себя великого государя”, причем дается срок до 25 февраля 1682 г.
Далее: “... и будут которые мурзы и татарова похотят в православную христианскую веру креститься и тех крестить и отписным крестьянам за ними быть по-прежнему”.
Другим указом того же царя Федора Алексеевича от 24 мая 1681 г. повелевалось вотчины и поместия татарских помещиков, не пожелавших креститься и оставшихся в своей вере, передавать их родствен¬никам, перешедшим в христианство.
После упомянутых указов мурзы и состоятельные татары наперебой один перед другим старались окреститься, чтобы сохранить за собой поместия и вотчины или же получить поместия и вотчины своих род¬ственников, не пожелавших креститься, с прибавкой “государева денежного жалования”. Очень возможно, что к тому времени среди привелегированного сословия татар, сохранивших свою веру, оставалось не так уж много.
Таким образом, из рассмотрения правительственных распоряжений, относительно обращения Поволжских народностей в христианство, видно:
1) После присоединения Казани к Москве, русское правительство прилагало непрерывное старание к обращению в христианство Поволжеских народностей, включая татар.
2) Дабы побудить к массовому принятию христианской веры, правительство применяло материальную заинтересованность, сводившуюся для многочисленного простого люда к освобождению в течение нескольких лет от податей и прочих поборов, а также от рекрутчины (солдатчины).
3) В отношении же татарских дворян (мурз) и помещиков с тече¬нием времени стали применяться довольно крутые и чувствительные меры: при отказе перейти в христианство их имения и вотчины со всей челядью и крепостными отбирались или в “государево владение” (по современному - конфисковались) или передавались их родствен¬никам, перешедшим в христианство. Вот это уже можно было назвать обращением в “русскую веру” путем принуждения и касалось оно только татарских феодалов, сохранивших свои привилегии и после присоединения к Москве.

Ни в исторических документах, ни в устных преданиях нет упоминания о попытках принуждения (простых-ред.) Поволжских народностей, включая татар, перенять русскую веру, язык, обычаи, одежду и пр. и таким образом превратиться в русских. Откуда же тогда и в чьих интересах, сохранившееся до сего времени и встречающееся в газетных статьях, утверждение, что после присоединения Казани русское правительство немедленно приступило к руссификации Приволжских народностей путем насильственного обращения их в христианство и что эта политика продолжалась в течение столетий. Выше уже вскользь упоминалось, что в возникшем Казанском ханстве покоренные народности вскоре начали перенимать веру своих господ - магометанство, в результате чего отказываться от своей народной самобытности и полностью перенимать татарский образ жизни и отатариваться. Так видимо началось формирование народности казанских татар. Этот процесс не приостановился после присоединения Казани к Москве и продолжался до Октябрьской революции.

Еще и теперь, наверное, здравствуют много стариков татар, у ко¬торых если не они сами, то их отцы еще были чувашами, удмуртами, марийцами или кряшенами. В материалах по истории чувашского народа читаем: “... в первой половине ХVII века в Казанском уезде многие чуваши приняли ислам и начали именовать себя татарами”.

Далее там же: “Быстрый рост численности казанских татар был обусловлен, прежде всего, отатариванием, главным образом, чуваш, а также марийцев, удмуртов и др.”3)
Академик С.Е.Малов говорит: “... в некоторых уездах быв. Казанской губернии, по антропологическим измерениям население состояло из марийцев. Но эти антропологические марийцы были в то же время по языку и быту совершенно татарами: в данном случае мы имеем отатаривание марийцев”.4)

Было для всех очевидно, что принявший татарскую веру - ислам, тем самым переставал бытъ чувашином или удмуртом, а целиком перенимал татарский язык, образ жизни и пр. и становился татарином. Темного и невежественного татарина легко можно было убедить по аналогии, что принявший русскую веру тем самым становится русским.

Но, доведенного до религиозного фанатизма мусульманским духовенством, татарина можно было заставить менять свою “истин¬ную” веру на христианскую только жесточайшим насилием. На этом и построили один из способов антирусской пропаганды татарские националисты, мечтающие об отторжении и присоединении к Турецкой империи территорий России, заселенных мусульманами (панисламизм и пантюркизм): “Руссификация путем насильственного обращения в христианство”. Это служило для отпугивания темных и невежественных масс татарского народа от всего русского и теперь продолжает повторяться в трудах некоторых татарских историков в газетных статьях.

V. Татары-кряшены (крещеные татары)
Автор статьи здесь говорит о татарах, принявших христианство, не упоминая о принуждении к этому, что противоречит сказанному им выше, а также тому, что всегда при случае упоминается в трудах некоторых татарских писателей, изданных в самое последнее время, где часто добавляется также “жестокими мерами с целью руссификации”, как упоминалось уже нами ранее. Эта часть татар, как узнаем, не только не обрусела, став христианами, но сохранила свою самобытность и свои обычаи, в отличие той части татар, которые стали мусульманами, и по предписанию ислама, с его требовани¬ем 5-ти кратной ежедневной молитвы, регламентирующего быт правоверного, унижением достоинства женщины пр., полностью потеряли эту самобытность и отказались от древних народных обычаев, подпав под влияние застывшей без движения вперед, средневековой арабско-мусульманской культуры. Принявшие христианство часть татар - кряшены действительно остались вне этой культуру, без письменности с арабским шрифтом и не могли читатъ существовавшую тогда только религиозную литературу на арабском языке, которая в равной степени была непонятна и “грамотным” последователем пророка.

Если же подходить к вопросу объективно и с учетом исторических условий, то не следует ли теперь решительно сказать, что принятие христианства Поволжескими народами, включая части татар (кряшенов), в те времена было прогрессивным событием, как и “Крещение Руси” в свое время, так оно сближало их с русским народом и с пе¬редовой Европейской культурой, а альтернативой было для этих народ¬ностей принятие ислама с его застывшей на уровне средневековья культурой. Сказанное в полном соответствии со следующими словами Ф.Энгельса: “Россия действительно играет прогрессивную роль по отношению к Востоку. Несмотря на всю свою мерзость и славянскую грязь, господство России играет цивилизующую роль для Черного и Каспийского морей и Центральной Азии, для башкир и татар”5).

VI. Возвращение “новокрещеных” татар обратно в ислам.
“Миссионер” Н.И.Ильминский и “поп” Василий Тимофеев
Говоря только вскользь о возвращении новокрещенных татар обратно в ислам, автор газетной статьи вызывает у читателя вопрос, что это за новокрещеные татары, причем на него ответа не дает. Вот что можно прочитать в одной из работ проф. Воробьева Н.И., редактора капитального труда “Татары Поволжия и Приуралия” 6): "Старокряшены - это потомки групп, крещенных вскоре после завоевания края.

Главным образом в царствование Анны и Елизаветы (первая половина ХVIII века) создается вторая группа кряшен, получивших наименование “новокряшен”. Начиная со второй половины XIX века кряшены, особенно, “новокряшены” массами воссоединяются со своей основной народ¬ностью и к моменту революции новокряшен почти совсем не остается.
“Старокряшены же, прожившие в христианстве целый ряд поколений так и остались в нем, создав как бы особую народность с татарским языком, но со своеобразной культурой”.
В ХIХ столетии и гораздо раньше происходило, путем массового перехода в магометанство, отатаривание не только новокрещеных татар, но и старокрещеных, а также чуваш, марийцев, удмуртов.

Это было результатом пропаганды ислама среди темных масс Поволжеских народов мусульманским духовенством, получившим бого¬словское и политическое воспитание в Султанистской Турции и в интересах последней, как уже упоминалось ранее.
Особенно их деятельность усилилась в ХVIII и первой половине XIX веков, когда шла борьба России с Турцией за выход к Черному морю.

В одном историческом труде, опубликованном в самое последнее время читаем: “Чуваши, как и некоторые другие народы Поволжия, продолжали придерживаться языческих обычаев, но под сильным влиянием татарских мулл стали принимать магометанскую веру ... В результате чуваши целыми деревнями переходили в мусульманство, перенимали татарский язык и в конце концов отатаривалисъ”. То же самое происходило также и с удмуртами, марийцами и кряшенами.  Автор газетной статьи с большой неприязнию говорит о “миссионере” Н.И.Ильминском, который, кстати, был профессором Казанского университета, а впоследствии директором Казанской инородческой учительской семинарии, а также о “попе” из кряшенов Василие Тимофееве. Первый, видите ли много потрудился для обращения Поволжеских народностей в христианство, почему и создал для каждого из них письменностъ, отсутствующую до этого, а второй помогал пере¬воду на татарский язык “священных” книг, имея ввиду пропаганду христианской веры среди татар мусульман.

Несколько ранее автор утверждал, что упомянутые книги требова¬лись для усиления нажима на новокрещенных татар, чтобы приостано¬вить обратное возвращение их в ислам. Все эти общественно истори¬ческие явления он должен бы оценивать с марксистской точки зрения, установив каждый раз, было ли оно прогрессивным событием в исто¬рии этих народов или же регрессивным в этом отношении, а не становиться заранее на точку зрения былых татарских националистов, для которых быть мусульманином или стать мусульманином было достойно одобрения и это соответсвовало их политическим целям. Известно также, что у всех почти народов в прошлые времена письменность и грамотность, большею частью, начиналась с книг религиозного содержания.

О профессоре, тюркологе Н.И.Ильминском, которого автор газетной статьи пренебрежительно именует “миссионером”, подробно будет изложено позже, а пока скажем несколько слов о “попе”, как говорит автор, Василие Тимофееве. В русском языке слово “поп” употребляется в ругательном, унижающем достоинство человека смысле и в со¬лидной даже антирелигиозной литературе оно не находит применения. По-татарски русское слово “поп” произносится “пуп” и имеет значение адекватное слову “мулла” (ученый). Автор газетной статьи на татарском языке употребляет русское слово “поп”, когда представляется возможность безнаказанно оскорбить память человека, деятель¬ность которого была прогрессивной, несмотря на религиозное направление, по условиям того времени. Каюм Насыров был муллой, т.е. по русски тоже татарским “попом”, но деятельность его была прогрессивной и он глубоко почитается потомками.
Практикант по татарскому языку при Казанской Духовной Академии, Василий Тимофеевич Тимофеев в 1863 году привез из своей деревни Никифоровки в Казань трех мальчиков, которых поселил в своей не¬большой квартире и стал обучать грамоте по букварю Н.И.Ильминского с русским алфавитом и русским способом письма, который теперь принят всеми нерусскими народностями Сов. Союза, включая и татар. В следующем году, 1864, у В.Т.Тимофеева уже было 20 учеников из разных деревень, а занятия шли в школе, открытой при содействии Н.И.Ильминского. Вскоре такие же школы стали открываться в кряшенских деревнях, увеличиваясь в числе с каждым годом, причем руководство оставалось за Казанской школой, которая стала называться Центральной крещено-татарской школой.

Срок обучения в последней со временем был увеличен до 4-х лет, после начальной школы, а программа расширена, имея ввиду подготовку учителей для начальных школ. Почти одновременно ученик, старшего класса Симбирской гимназии из чуваш И.Яковлев начал обучать на их родном языке несколько чувашских мальчиков. В результате этого начинания, при содействии того же Н.И.Ильминского, возникла Симбирская чувашская учительская школа.
По-разному оценивается теперь деятельность этих двух людей, В.Т.Тимофеева и И.Я.Яковлева, делавших, одно и тоже, на их родине: первый для просвещения татар кряшен, а второй - чуваш.
В Чувашской АССР в 1968 году торжественно и всенародно праздновалось 100-летие Симбирской чувашской учительской школы и 120-летие ее основателя И.Я.Яковлева. В Чебоксарах на центральной площади установлен памятник просветителю чуваш И.Я.Яковлеву, его имя присвоено библиотеке и открыт музей его имени.

В современной же татарской литературе к именам Н.И.Ильминского и В.Т.Тимофеева, еще 100 лет тому назад обучавших часть татар (кряшен) письменности с русскими буквами и способом письма, которая теперь стала всеобщей для татар, и тем самым облегчавшим путь к сближению с Европейской культурой, приклеены ярлыки “миссионер” и “поп”, позаимствованные из пропагандного арсенала былых татарских националистов, а Казанская центр. крещено-татарская школа третируется, как место подготовки антимусульманских миссионеров.

Для противодействия и нейтрализации вышеупомянутой реакционной деятельности татарских мусульманских мулл и возникли в 60-х годах XIX в. по идее Н.И.Ильминского Казанская кряшенская школа, Симбирская учительская школа и Казанская инородческая учительская семинария, а также начальные школы в сельских местностях, с преподаванием по его же системе на родном и русских языках. Предварительно тем же Н.И.Ильминским, с привлечением представителя соответствующей народности в качестве помощника (например, чувашина И.Я.Яковлева, кряшена В.Т.Тимофеева и др.), была созда¬на своя письменность с русскими буквенными обозначениями, причем с учетом особенностей данного языка. Результатом распространения весьма скромного и, с нашей современной точки зрения, далеко несовершенного просвещения, было то, что темпы отатаривания чуваш, мордвы, удмуртов, мари и кряшенов значительно спали и вскоре этот процесс почти полностью прекратился у всех народностей, так что часть каждой из них была сохранена от полного исчезновения, растворившись в татарском народе.

“Симбирская чувашская учительская школа была для чувашского на¬рода единственным окном в темном царстве старой России. Без этого света чувашский народ ушел бы из истории... Чуваши перестали бы быть собой”.7) То же самое могли бы сказать кряшены про Казан¬скую кряшенскую учительскую школу и вместе с татарами отметить ее 100-летний юбилей, подобно тому, как торжественно и всенародно в 1968 г. отмечался в Чувашской АССР 100-летие Симбирской чувашской учительской школы, если бы и в Татарской АССР существовала объективная и марксистская оценка событий прошлых времен.
К просветительской деятельности Н.И.Ильминского к созданным им школам, включая Казанскую кряшенскую (крещено-татарскую) школу полностью можно отнести ранее приведенные слова Ф.Энгельса.

Упоминалось кратко, что Н.И.Ильминский создал для Поволжеских народов письменность, которой у них до этого не существовало и по его идее и непосредственном личном участии в 60-х годах ХIХ в. возникли начальные и учительские школы, в которых обучение шло по созданной им же системе, способствующей более легкому освоению учащимися русского языка, т.е. сближению с русским народом, а через это открывало упомянутым народностям путь к современной культуре. При существовании в те времена в правительственных сферах и учреждениях старой России, большею частью, неблагожелательного, а скорее, пренебрежительного отношения “инородцам”, открытие для них школ с преподаванием на родных языках было нелегким делом.

Был же Н.И.Ильминский не государственным деятелем, а всего-навсего только профессором Казанского университета, а с 1872 г. директором созданной им же Казанской инородческой учительской семинарии, где вместе с русскими не менее половины состава учащихся были из нерусских народностей. В своей просветигельной дея¬тельности Н.И.Ильминский не делал никакого различия религиозного, национального и пр. в отношении любой народности. Вот, что об этом говорит проф. В.С.Сулейманов, который сам по национальности казах: “Действительно, в деле организации народного образования в национальных районах многие деятели просвещения того времени, в том числе И.Я.Яковлев (чувашин), Алтынсарин (казах), известный татарский просветитель Каюм Насыров и другие почти постоянно об¬ращались к Н.И.Ильминскому за советом и поддержкой перед местной царской администрацией”.

Отметим, наконец, что при содействии того же Н.И.Ильминского в 1876 г, была открыта первая татарская учительская школа в Казани с целью подготовки преподавателей для начальных русско-татарских школ, возникших при ближайшем участии того же Н.И.Ильминского. В указанных школах учащиеся получали современные светские знания, в отличие от многочисленных медресе и мектебов при мечетях, которые были мусульманскими, чисто духовно-религиозными учебными заведениями.

Все Поволжеские народы признают заслуги Н.И.Ильминского, почитают его память с чувством глубокой благодарности. На упомянутой юбилейной научной сессии, посвященной 100 летию со дня рождения И.Я.Яковлева и 100 летию Симбирской учительской школы, решительно все докладчики не обошлись без упоминания Н.И.Ильминского и доброго слова по его адресу...8)
Наконец, из опубликованной в последнее время научно-иссдедовательской работы об Н.И.Ильминском9) узнаем, что семья Ульяновых бывали в Казани у Ильминских, что Н.И.Ильминский совместно с И.Я.Яковлевым делал попытку спасти от казни Александра Ульянова и, наконец, есть предположение, что Владимир Ульянов получил разрешение на сдачу экстернума за юридический факультет при Казанском университете, в результате ходатайства проф. Н.И.Ильминского, причем после того, как по своим прошениям семь раз молодой В.Ульянов получал только отказы.

В результате действительно весьма успешной деятельности мусульманского духовенства и националистов, действовавших в конеч¬ном счете в интересах враждебной России Султанисткой Турции, татарский народ был доведен до предела невежества и темноты при одновременной крайней неприязни к русскому народу и его Европейской культуре, а остальные темные Поволжеские народы оказались на краю исчезновения, в результате отатаривания. О руссификации и тем бо¬лее насильственной не могло быть в тех условиях и речи. Надо было спасти хотя бы часть тех же чуваш, марийцев, удмуртов, кряшен и мордвы от полного исчезновения из истории, как отдельных народностей. Это удалось сделать благодаря созданию для каждой своей письменности, открытию начальных и учительских учебных заведений с преподаванием светских знаний, а также русского языка. Это вело к сближению с русским народом и ознакомлению хотя бы с начатками Европейской культуры. Во всем этом заслуга Н.И.Ильминского огромна и потому все упомянутые выше народы глубоко почитают его память и его просветительскую деятельность, как мы это увидели на примере празднования 100-летия Симбирской чувашской учительской школы.

Использованная литература:
1) “История Татарской АССР” Таткнигоиздат, 1955 г., стр. 154 и др. “Татары Среднего Поволжия и Приуралия”, изд. Наука 1967г. стр. 13, 17 и др. Я.И.Ханбиков “Русские педагоги Татарии”, Казань, 1968 г.
2) А.Можаровский “Изложение хода миссионерского дела по просвещению Казанских инородцев”. Москва, 1880 г.
3) “Сборник статей”, Чебоксары, 1957 г.
4) “Материалы сессии Института истории и философии АН СССР о происхождении казанских татар.”
5) К.Маркс и Ф.Энгель соч. изд. 2-ое, т. 27, стр. 241
6) Воробьев Н.И. “Татары и кряшены”, Казань, 1929 г.
7) “И.Я.Яковлев и его школа”, Чувашкнигоиздат, Чебоксары, 1971 г. Доклад доц. Н.Г.Краснова, стр. 48.
8) “И.Я.Яковлев и его школа”, Чувашкнигоиздат, Чебоксары, 1971 г. Доклад доц. Н.Г.Краснова, стр. 48.
9) Н.Г.Краснов “О роли Н.И.Ильминского в просвещении чуваш”. Ученые записки Н.И.И. при Сов. министров Чувашской АССР, вып. 52, Чебоксары, 1968. г.